Стволы елей были голыми почти в человеческий рост — первые ветви начинались в полутора метрах от земли. Вин присел и огляделся. Выйти обратно минут через пять, когда эти уйдут по своим делам? Или уже начинать устраиваться на ночлег? Подальше от дороги или поближе? В лесу же медведи бывают? Или нет? Вин машинально схватился за телефон, но сигнал по прежнему был почти на нуле, никакого интернета. Ладно, до сих пор медведей не было, тех из однокурсников, кто летом ходил в походы или ездил на ролевые игры, пытались съесть только комары, так что авось и жилистого технаря-автостопщика никакие крупные хищники не съедят.

Под ёлками становилось всё темнее и пахло сырой старой хвоёй. Вин решил выбраться к дальнему краю, где брезжил какой-то просвет. Если окажется, что это не поляна и не спуск к реке, то можно будет сразу вернуться к дороге.

Идти оказалось дальше, чем он ожидал — ему пришлось несколько раз оборачиваться, чтобы проверить, не пропала ли из виду дорога. Но каждый раз, как он смотрел вперёд, светило ярче, будто кто-то разводил костёр, и он сильнее разгорался; только отсветы были скорее белые, а не красноватые.

Ельник всё не кончался — с дороги казалось, что он шириной в несколько метров, но Вин пробирался по нему уже минут пять, хотя и дорогу было по-прежнему видно. Он знал, что в лесу всё выглядит иначе, чем на открытом месте, но он не ожидал, что вообще не сможет ориентироваться. У дороги хоть понятно, где вперёд, где назад.

Пора возвращаться, подумал он, и тут деревья будто шагнули в стороны.

Показалось, конечно — просто уж очень внезапно он вышел на поляну. Здесь было светло, гораздо светлее, чем на дороге, наверное, от того, что он поплутал в тёмном ельнике. После тесно сбившихся елей поляна показалась огромной, хоть хороводы води. Но как только Вин сделал ещё шаг, он понял, что это тоже привиделось. Полянка была маленькой, в несколько шагов пересечёшь. На ней кружилась в танце девушка в белом.

Вина это так ошарашило, что он замер с протянутой рукой, не зная, почему её протянул. 

На девушке было длинное светлое платье. Рукава взлетали и опадали, то открывая, то пряча тонкие белые кисти. В вечернем свете её длинная — ниже колен, как в сказках — коса казалась почти серебряной. Глаза у неё были закрыты, а нежные пухлые губы чуть приоткрыты. Из-за освещения и от того, что она кружилась в танце, он никак не мог рассмотреть её толком, хотя понятно было, что она очень красивая. 

Девушка открыла удивлённые васильковые глаза и улыбнулась, будто Вина она и ждала, будто ради него и танцевала здесь. Она протянула ему руку в ответ — тонкие длинные пальцы без колец.

Вин шагнул к ней, не успев подумать даже, коснулся прохладной кожи — 

— Боже, за—

Замёрзла, хотел сказать он, но сзади раздалось улюлюканье и треск, будто кто-то с криками продирается сквозь ельник.

Вин ругнулся, схватил девушку за руку и дёрнул за собой.

— Блин, опять они! Скорей, прячемся!

Какого чёрта эти недоумки побежали в лес опять? Четыре пьяных долбака и девушка в лесу — куда, блин, подевались все кусты?

Они нырнули в лесной полумрак. Вин оглянулся. Сквозь ветки было видно шатающиеся по поляне фигуры. В сумраке их было не рассмотреть — казалось даже, что их больше, чем было и что они выше раза в два. Вот что значит «у страха глаза велики», подумал Вин раздражённо. Он пригнулся, потянул девушку за собой, чтобы светлое платье не было видно за густыми кустами.

Но она, видно, совсем перепугалась, потому что потянула его дальше от поляны, мелко дрожа.

— Не найдут, тихо — прошептал Вин, но она закачала головой. Глаза у нее блестели, наверное, от страха. Она неожиданно сильно дёрнула его за руку. Вин от неожиданности не удержался на месте и с хрустом наступил на какую-то ветку.

— АААААААА!

Пьяные глотки завыли и заулюлюкали. Вин и девушка сорвались с места, девушка чуть впереди, будто ведя его. Каким-то образом ей удавалось огибать колючки и густые кусты, так что они ни разу не застряли. Судя по крикам, преследователям приходилось труднее, но они не сдавались.

Вин пытался потянуть её в сторону, затаиться, но она держала его руку мёртвой хваткой и всё влекла его вперёд.