Потолок был деревянный, светло-коричневый, тёплый. Деревянные стены — Вин осторожно повернул взгляд налево, направо, чтобы не расплескать голову. Голова была хрупкая, и в ней что-то хлюпало и перекатывалось.

Книжные полки. Тёмные корешки. Окно задернуто плотными зелёными шторами. Одеяло. Он лежит под одеялом. Кресло. Кресло рядом. В кресле кто-то есть. Кто-то.

Вин закрыл глаза, и снова открыл их.

Куда-то делся свет из окна, но тепло и ласково горела лампа. Прямо под ней на тумбочке спал трёхцветный кот, аккуратно прикрыв нос роскошным пушистым хвостом.

Голова больше не болела, просто не хотелось двигаться. В горле и во рту всё пересохло. Тот, кто был в кресле, по-прежнему был в кресле. Когда Вин зашевелился, он встал, положил книгу на столик, подошел к изголовью. Большой. Лампа сзади. Не видно лица. Не спрашивая ничего, взял что-то с прикроватного столика. Соломинка, что-то тёплое, чуть кисленькое по ней, прямо в горло. Прохладная рука на лбу. Тяжёлая, мозоли. Брат!

Сказал, спокойно, как в детстве. Может, «спи». Может, «брат». Может, «дома».

Вин вздохнул, закрыл глаза, и наконец-то не потерял сознание, а просто уснул.

_{* * *}

— Синяки сойдут, переломов нет. Сотрясение есть, небольшое. Нет, не вставай, «глаз подбитый, ноги разные», — Тарас Петрович легонько щёлкнул Вина по лбу, как маленького, но необидно. Вин опустился обратно на диван, упираясь лопатками в кучу упругих кожаных подушек.

Тарас Петрович, невысокий, приземистый, подвижный мужчина лет пятидесяти, с хитрым прищуром и вечной недобритостью, говорил простовато, короткими фразами. Всё выдавало в нём врача сразу; даже коротковатые толстые пальцы были подвижными и гибкими, как у гитариста. Его позвал хозяин дома, в котором Вин очнулся. Хозяина звали Стас; Тарас Петрович, как он сообщил Вину, жил в той же деревне, в доме напротив.

— Зрение, слух, координация, — Тарас Петрович обращался одновременно к Стасу и Вину, — памяти чуть-чуть совсем выпало, это обычное дело. Когнитивных нарушений не наблюдается, так что я бы лишний раз голову не совал никуда. Нет необходимости. А облучения лишние ни к чему. Ты в порядке, молоденький, ещё немного полежишь, в себя придёшь, да и хватит.

Стас, высокий, молчаливый, встал с кресла у окна. Он был, наверное, ненамного старше Вина, хотя сначала он показался очень взрослым, почти ровесником брата. Может, из-за немного странного стиля одежды — лёгкий коричневый пиджак, того же цвета жилет на пуговицах и брюки более тёмного оттенка. Верхняя пуговица воротника белой рубашки была расстёгнута, чтобы дать место шейному платку с узором из коричнево-синих капель. При этом общее впечатление было не пижонское, а какое-то… 

— Какой порекомендуете уход, Тарас Петрович? — спросил Стас. В голове у Вина был туман, но он помнил тёплую лампу и прохладную влагу на спёкшемся нёбе.

— Спасибо, — сказал он неловко, невпопад, потому что не знал, как благодарят за спасение жизни, не в кино и не в сериале.

Тарас Петрович улыбнулся — он был улыбчив — и похлопал Стаса по плечу.

— Да, у Стасика руки из плеч. Повязки, примочки, молодчина. Теперь надо ещё поберечься, консервативно подойти к делу. Так что никакого градуса и никаких кабанов жареных пока, а то мозги вытекут.

Вину немедленно, нестерпимо захотелось жареной свинины и кружку пива. Словно читая его мысли, доктор покачал головой.

— Воздержись, мальчик. Знаешь такое слово?

— Я даже «девочка» знаю, — голос предательски дрогнул. Доктор фыркнул и подал ему стакан воды с гнутой соломинкой, чтобы Вин не поднимался.

— Не волнуйтесь, — сказал Стас, видимо, им обоим. У него был очень глубокий, мягкий, какой-то густой и обволакивающий голос. — Мало-помалу.

Когда Вин только пришёл в себя и Стас позвал Тараса Петровича, Вин представился, попытался что-то связное вспомнить. Он ловил машину, откуда-то вышли какие-то пьяные ребята и за ним погнались в лес. Потом ничего, какой-то отрывочный бред. Потом очнулся у Стаса. Он спросил Стаса тогда, как это вышло, но Стас пожал плечами.

— Нет спешки никакой. Выздороветь вам прежде.

Сейчас Вин снова спросил:

— А как я тут-то… Вообще не помню, как я к вам попал…

— Это потому, что по голове тебе дали, орёл. Удачно, между прочим, могло быть хуже. Стас говорит, на тебя шкаф напал.

Вин вытаращился на Стаса.

— Очень крупный мужчина, — пояснил Стас, с тенью улыбки.

— Ну да, они все здоровые были, — подтвердил Вин, хотя ему по-прежнему было почему-то немного за себя стыдно.

Тарас Петрович бросил взгляд на Стаса, который спокойно сказал:

— Когда мы вас обнаружили, нападавших было двое. Также и двое местных рядом оказались, и я. Это и испугало тех.