Денег с полки Вин брать, естественно, не стал, просто проверил, что в собственном кошельке не пусто. Что искать дом ему не придётся, было очевидно. Стоило Вину выйти на улицу, как все бабушки тоже оказались у заборов и открытых окон и передавали его вперёд, как эстафетную палочку. К тому моменту, как он унюхал дымок коптильни, дядя Коля уже сам вышел его встречать. Драная на вороте тельняшка в пятнах копоти, тренировочные штаны, заправленные в зелёные резиновые сапоги, и хитрое морщинистое лицо с яркими голубыми глазами; после рукопожатия рука Вина тоже запахла огоньком и рыбой.

— Здравствуй, здравствуй, Веня, заходи! Во, другое дело, когда на своих двоих, ну?

Дядя Коля приветствовал Вина тепло, отчасти оттого, что сам уже немного разогрелся, но и просто потому, что человек он был лёгкий, радовался молодежи, хоть сам ни к кому не лез. По нему было видно, что он искренне рад видеть Вина здоровым. От попытки благодарности он отмахнулся, усаживая Вина на колченогую скамеечку:

— Ладно, ладно, окуньки-то у меня готовы. А вот-ка —

— Спасибо, водку не буду, — предупредил Вин. Дядя Коля фыркнул.

— Я те чево, магазин, водку лить? Вот-ка, попробуй, жена разливает, с вишни.

Вишнёвка была мягкая, сладкая, ласковая, как полуденное солнце, но крепкая. Вин с наслаждением закрыл глаза.

— Уведу у вас вашу тётю Лену, — сказал он, и дядя Коля довольно захохотал.

— Нет уж, сам себе деваху ищи, умник. Как голова-то, зажила у тебя?

Вин кивнул.

Дядя Коля ловко завернул рыбину в газету.

— Да ты живучий, конечно. Тех двоих на цугундёр взяли, знаишь?

Вин озадаченно на него посмотрел.

— Головку-то проверь у Тараса, умник! Стас наш тебя на лугу нашел, помнишь? Не помнишь? Я-то чево, я уж… Там двое были, здоровые такие! Я с пататки-то дальней выхожу, гляжу, там на Стаса идёт такой – бык, мать твою! А сзади, с камышей-то, ишшо один, со спины, заходит, подлюка. Вдвоем на одного, да и хрóмого. Тебя-то мы не видали ещё в траве там. Я-то заору, конечно, хвать дрын какой-то и бегом. А чё толку-то, не стометровку бежать. Славка на ор выскочил, тоже давай. Но мы пока добежавши, а Стас всё уж. Я и увидеть не успел, понял только — быстро так, знаишь, он их палкой раз, два. Мы со Славкой подбегаем, а он стоит, как маршал Жуков, — неожиданно эпично закончил дядя Коля. — Грит, — знаишь яво, спокойный такой, — здрасте, Николай Петрович, не знал, что Вясьслав Иваныч тоже с вами. А мы на него пялимся. Так те двое знаишь кто?

Вин покачал головой. Он тоже теперь пялился на дядю Колю.

— Щукинские они. Да ты ж не местный – из Щукинска, это триттать вёрст отсюдова. Уж пока они на койке полежали, а теперь и на холодке побудут. Мне участковый говорил, он у меня рыбу берёт. Окуньков тоже любит, — добавил дядя Коля штрих к портрету правосудия, — они уж там постарались. Эти щукинские-то всех там у себя закошмарили. У них там девки одни по улице не ходют, магазин закрылся… Они и поджигали там, и уж двоих они точно прикончили, только не докажешь. А Маслова-то они всё равно что убили, а куда деваться, не покажут против них… А тут уж всё, не уйдут.

— За драку? — озадаченно спросил Вин.

– Не! Чё за драку-то? Я ж те грю, за утопленников.

— Ох Колька, что ты за сорока-балаболка, — тётя Лена вышла на двор с тарелкой пирожков. — С луком и яйцом, закуси-ка, Венечка. Плохой ты пока, не оправился. Боков-то нету совсем… Как вот Колька-то и говорит, нашли двоих ещё, щукинских, в камышах. Они, видно, тебя потеряли, ангел-хранитель беду отвёл, — она перекрестилась, — да и друг за друга принялись. Как они на наш берег попали-то ещё…

— Пьяные были, участковый грит, – дополнил дядя Коля.

— Слава тебе, Господи, на вас со Славкой не вышли. Грешно говорить так, но уж нехорошие люди они были. – По её тону было понятно, что нехорошие прикрывает ёмкое слово, которое обычно не пишут в эпитафиях.

— Они дурачками прикидываются щас, ничё, грят, не помним, только на берег вышли, а там девки хоровод водят, а бить никого не били, это все Васёк да этот второй, — по тону дяди Коли было понятно, что он об этом думает. — Да только у тех, утопленных-то, у них что? И на шее видать, и на лице, следы. Участковый чево записал? Подрались, в драке друг друга и тово. Тебя-то со Стасом не записывали, зачем? Утопленников хватит с них. Девок ещё выдумали каких-то… Отправят их подальше. Туда им всем и дорога. И щукинские отдохнут, и нашим спокойнее будет. У нас-то тут народ тихай.

Возвращаясь домой с ароматной рыбой, Вин думал о трёх вещах.

Что Стас его спас. Один против двух.

Что двое выживших говорили о каком-то хороводе девушек.

И что тётя Лена положила руку в карман кофты, когда дядя Коля об этом сказал. У коптильни пахло только рыбой и дымом. Но —

Вин достал из кармана одолженной куртки Стаса маленький холщовый мешочек, поднёс его к лицу, вдохнул горький, чистый запах полыни.