Брошенный ухажёр рванулся за ней, попытавшись оттолкнуть Стаса, но тот увернулся, не отпуская запястья. От фехтования пальцы у него были стальные, кисть, как на шарнирах. Противник охнул и грязно выругался.

— Охолонись, фалалей, — тихо сказал Стас, ещё сдерживаясь, и белобрысый пнул его в больное колено.

Колено он едва задел, но от боли Стас на мгновение потерял власть над собой. Удар белобрысого, нацеленный в челюсть, не пришёлся никуда — Стас с силой впечатал набалдашник трости в солнечное сплетение, в звёздочку чувствительных нервов.

Белобрысый беззвучно согнулся пополам. Он не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть. Стас заставил себя опустить вновь занесённую руку с тростью. Много чести, добивать набросливого пса. Сам он не запальчив, не стоит в неприятности ввязываться.

— Как же он на вас! Охрану вызвать надо! Кошмар какой!

Подоспели помощники-зеваки: мужчина в нижней майке нагнулся над телом, а две девушки с оханьем и возгласами подбежали к Стасу, поправили на нём куртку — «Как же вы! По ноге вам не попал? Вам присесть бы!»

Стас твёрдо взял одну из них за руки и повернул в пол-оборота, как в вальсе, так что она оказалась в объятиях другой. Обе немного опешили. Вторая была та же, что пыталась вручить ему розу. Стаса это совершенно не удивило.

— Я в порядке, спасибо. Помогите этой девушке, — он махнул назад и пошёл к выходу, держа трость за спиной, набалдашник в ладони, конец к плечу. Навстречу ему шустро выбежал охранник из-за поворота; он смотрел не на лица, а вниз. Приметы — в руках палка, сам бревно, мрачно подумал Стас. Вин сказал ему не рассчитывать уйти без проблем, но Стас всё равно был зол на себя. А вдруг вся эта сценка с мерзавцем, обижавшим девушку, была разыграна ему в бенефис? Вряд ли, но те девушки, видимо, и взаправду следовали за ним, без его ведома. Ну верно, кто как ведает, тот так и обедает. Он бросил взгляд назад, но за ним никто не шёл. Он не стал проверять карманы и сумку; Вин сказал, что делать, так и поступит.

Он уже был за воротами парка, когда за ним раздались быстрые шаги. Стас обернулся. К нему бежал молодой мужчина в коротких портках и безрукавке, в кроссовках электрического цвета и наушниках на обруче. В руках у него был телефон, который он протянул Стасу.

— Телефон посеял, бро, — сказал он на бегу, не останавливаясь. Стас вежливо поблагодарил его, и тот побежал дальше. По одной из волосатых икр извивалась синяя змея с открытой пастью, словно тщилась укусить татуированного бегуна в колено.

Стас повертел телефон в руках. Аппарат был его, без сомнения, все царапины на месте и серый сбитый уголок. Вин сказал, что просто считать информацию не выйдет, потому что он сам на него поставил хороший пароль. Но он всё равно настоял, чтобы Стас достал оттуда симку и всё выключил. Стас тогда подумал, что Вин чувствует себя ошарашенным, и продумывает все самые дурацкие варианты преследования, чтобы развлечь себя, но оказалось, что это не зря.

Время шло к пяти. Не оглядываясь — смысла не было — Стас прошёл малолюдную аллею и свернул направо. Ближайшая к парку улица пестрила вывесками: «Толстяки», «Трактир Марфа-Посадница», «Глазурь»… Стас сделал вид, что изучает вывески, прошёл в сторону «Толстяков», заглянул в витрину, перешёл улицу и вошёл в «Бригантину».

Там было почти пусто, но пахло сносно, не хуже, чем в полевой кухне, и Стас даже пожалел, что не останется там поесть — он здорово проголодался. Он заказал пиво и спросил, где помыть руки. Неприветливая, но опрятная женщина не глядя махнула куда-то за стойку. Стас достал из заднего кармана пару купюр, за пиво и беспокойство, и подложил под салфеточницу на крайнем столике у окна. В окно было видно витрину «Толстяков». В неё заглядывал давешний бегун со змеей на ноге и знакомый верзила в льняной рубахе.

За стойкой была приоткрытая дверь в кухню, откуда доносились голоса и грохот посуды, и дверь в уборную. Под потолком уборной было небольшое окно. Стас прошёл внутрь, закрыв за собой дверь, но не тронув хлипкую задвижку. Стенка была расписана весёленькими цветочками и корабликами, жёлтыми и сиреневыми, от пола до приоткрытого окошка.

Чертыхаясь беззвучно (он устал, и нога ныла требовательно, как капризный ребёнок), Стас подтянулся к подоконнику и выглянул. Двор был точно, как рассказал Вин. Интересно, откуда он так хорошо представляет эти места, он же, кажется, здесь не бывал…

Под окном была скошенная книзу крыша полуподвала. Стас аккуратно спустил трость вдоль наружной стены, будто траля глубину, и отпустил её. Она съехала вниз и с тихим стуком скатилась на асфальт. Стас оценил размер окна и выкинул в него почти пустую сумку, потом подтянулся снова и стал протискиваться сам, шипя немецкие ругательства. Плечи чуть не застряли намертво, и пришлось вертеться юлой, чтобы протиснуться. В итоге он высадил кусок ветхой рамы и чуть не вылетел сам рыбкой вслед; в последний момент ему удалось зацепиться пальцами за подоконники, правда, всадив себе пару заноз и едва не вывихнув плечо.